О каких только якобы существующих чудовищах ни рассказывали нам газеты и журналы, каких только ужасающих бестий ни показывали в кино и по телевидению! Однако никогда и никому еще не удавалось положить их на лабораторный стол, измерить, взвесить, изучить строение и выставить в музее. Единственное исключение - гиганский кальмар архитейтис. Еще в 1856 г. знаменитый датский ученый Япетус Стенструп описал громадный клюв, извлеченный в 1853 г. из тела кальмара, выброшенного волной на берег Дании, сопоставил его с частями тела кальмара, который в 1855 г. был подобран в Северо-Западной Атлантике, севернее Багамских о-вов, разобрался со старинными сведениями о других гигантских чудищах, выброшенных на берега Дании (1545 г.) и Исландии (1639 и 1790 гг.), и уже как реально существующее животное описал гигантского кальмара Architeuthis dux  (в переводе с лат. — сверхкальмар-князь).

Кто первым взошел на Эверест, знаете? Конечно: Хиллари и Тенцинг! А кто вторым? Молчание. Вот и с гигантским кальмаром так. Первый — это архитейтис (Architeuthis dux ), ему посвящен предыдущий рассказ. А кто второй?..
Есть гигантский перуано-чилийский кальмар дозидикус (Dosidicus gigas ), мясистый и вкусный, его в больших количествах добывают в восточной части Тихого океана, от Мексики до Перу. Длина туловища до 100-120 см и вес до 30-50 кг. Есть более крупные глубоководные кальмары семейства кранхиид (Galiteuthis - о нем дальше, Megalocranchia). Длина их туловищ до 180-270 см, однако они узкие и тонкие и весят всего несколько килограммов. Но вот в начале ноября 2000 г. едва ли не все мировые агентства новостей сообщили: есть «серебряный медалист» - двухметровый кальмар весом почти 125 кг. Его в самом конце октября выловил траулер в Бискайском заливе, в 10 морских милях от берега испанской провинции Астурия, в толще воды на глубине 400 - 600 м, и доставил в маленький порт Луарка. Испанские зоологи А. Гонсалес, А. Герра и Ф. Роча из Института морских исследований в Виго, осмотрев и обмерив его, установили: это Taningia danae. Они любезно сообщили мне данные об этой находке. Незадолго перед тем и вскоре после этой поимки тот же самый траулер и в том же районе выловил еще двух кальмаров, но поменьше.

Каких кальмаров можно считать гигантскими? Давайте отнесем к таким кальмаров с длиной мантии 2 м и более; общая их длина — с головой, руками и щупальцами — не менее 3-4 м. Столь крупные кальмары до сих пор были известны в трех родах и трех семействах, два из которых встречаются в северной части Тихого океана у наших берегов — близ Камчатки и Курильских о-вов. Самые крупные — собственно гигантские кальмары рода Architeuthis , немногим уступают им северотихоокеанский крючьеносный кальмар Moroteuthis robusta и антарктический гигантский кальмар Mesonychoteuthis hamiltoni. Первый обитает в глубоководной части Берингова моря и умеренных водах Северной Пацифики, включая прикамчатские и прикурильские воды, изредка заходит в Охотское (но не в Японское) море. Гигантские антарктические кальмары живут в основном южнее 50 - 60° ю. ш.; общая их длина 4 - 4,5 м, вес до 100 - 150 кг. Обитают они преимущественно на очень больших глубинах - 750 - 2000 м. В отличие от архитейтисов, руки и щупальца которых вооружены лишь присосками, оба эти вида несут на булаве своих щупалец по два ряда острых крючьев, а у антарктического кальмара крючья есть и на руках. У танингии, гигантского кальмара №2, если помните, на руках тоже есть крючья, а щупалец вовсе нет.

Те кальмары, что живут у берегов или в верхних слоях воды, ловят добычу (рыб, креветок и других кальмаров) вдогон, на скорости, подобно львам и гепардам. При атаке они «выстреливают» щупальца в добычу, хватают ее и подтягивают ко рту, а там в дело вступают присоски рук. У кальмаров и каракатиц восемь рук и пара щупалец; на руках присоски начинаются от самого рта, а щупальца — это мускулистый эластичный стебель с булавой на конце, только на ней и сидят присоски. Глубоководные кальмары растопыривают руки и щупальца и тихо висят в засаде, дрейфуя по течению, пока не наткнутся на добычу или она сама не наткнется на них. Тогда бросок - и добыча поймана. Но оказывается, есть глубоководные кальмары с совершенно другим, чисто пассивным способом добывания пищи.

Тихоокеанский кальмар
Тихоокеанский кальмар Todarodes pacificus — самый важный промысловый кальмар в мире. (Второе важнейшее промысловое семейство — лолигиниды, или длинноперые; но эти прибрежные кальмары в наших водах встречаются очень редко и теперь наши рыбаки их вовсе не ловят.) Внешне и по образу жизни тихоокеанский кальмар во многом похож на североамериканского, аргентинского, намибийского и новозеландского и даже не очень сильно отличается от перуанского и аравийского. Все они принадлежат к семейству оммастрефид (Ommastrephidae), или короткоперых кальмаров. Их английское название означает «летающие», хотя летать способны лишь очень немногие из них.

У тихоокеанского кальмара длина туловища до 35 см, обычно до 25 - 30 см. Мантия узкая, мускулистая, плавник ромбический, крупный, ширина больше длины, в хвост не вытянут. Голова широкая, глаза крупные, воронка пристегивается к мантии изнутри посредством треугольного вороночного хряща с двумя поперечными бороздами и мантийного хряща с двумя гребнями. Руки недлинные, снабжены двумя рядами присосок с зубчатыми кольцами. Щупальца немногим длиннее рук, их расширенная концевая часть - булава - несет четыре ряда присосок, а еще восемь-девять пар крупных присосок - в центральной ее части. Фотофоров нет. Окраска в спокойном состоянии сверху светло-красно-буроватая с темной продольной полосой посредине спины и мелкими темными пятнышками, брюшная сторона серебристо-голубоватая. Кальмары быстро меняют цвет от светлого полупрозрачного до темно-красного.

В наших дальневосточных морях кальмары и осьминоги — обычные животные. Встречаются они и в Баренцевом море. Но мало кто знает, что и под арктическими льдами водятся эти представители головоногих. Правда, там всего один вид кальмара и один — осьминога. Ну и что? Во всей Азии слонов и тигров только по одному виду, но это не значит, что они не интересны.
Начнем с кальмара. Арктический гонатус Gonatus fabricii  — единственный вид рода гонатус в наших северных морях (а на Дальнем Востоке их целых семь). Обычная длина тела до 25 см, вес — до полукилограмма. Хорошо вооружен: на всех руках, кроме брюшных, по два ряда острых крючьев (в середине) и по два ряда присосок (по бокам). На брюшных же руках только присоски в четыре ряда, как и у родственному ему (из того же семейства) командорского кальмара. Щупальца мощные, с расширенной булавой, присоски на ней, в огромном количестве, — только по краям и на кончике, середина же занята одним продольным рядом острых крючьев: в центре громадный острейший крюк, к концу — один поменьше, а по другую сторону от центрального, ближе к голове, еще пять крючков мал-мала меньше; вокруг них — пустое пространство, чтобы присоски не мешали крючьям работать. Крючьями удобно хватать и удерживать мягкую добычу, например рыбу, присосками же — цепляться за гладкий плотный панцирь ракообразных. Вот грузчики это знают: ящики они таскают крюками, а стеклопакеты — специальными присосками.

Среди наших дальневосточных кальмаров много светящихся, а вот среди северных таких нет. Один из самых ярких и привлекательных — маленький кальмар-светлячок, или ватасения (Watasenia scintillans ). Назван он так в честь японского зоолога С. Ватасе, впервые наблюдавшего его свечение в ночь на 28 мая 1905 г. (памятная для японцев и для нас дата: день Цусимского сражения), и придумал японское название для него — отару-ика, кальмар-светлячок. А латинское название Watasenia scintitians(Watasenia — в честь Ватасе, scintillans в переводе с латыни — сверкающий) предложил американский зоолог С. С. Берри. Ватасе изучал не кальмаров, а жуков-светлячков, но один школьный учитель сообщил ему, что рыбаки из залива Тояма на южном берегу Японского моря издавна ловили кальмаров, которые светятся не хуже жуков. Ватасе поехал туда и убедился. Его доклад на зоологическом конгрессе в Бостоне в 1907 г. произвел сенсацию: зоологи хоть и давно знали о существовании у кальмаров органов свечения, но своими глазами их живого света никогда не видели. С тех пор и до сего времени ватасения привлекает на берега залива Тояма тысячи туристов, мечтающих полюбоваться свечением и закусить свежим кальмаром. Ватасения изображена даже на японской почтовой марке (голубого цвета, 35 иен).

Любовь у кальмаров? Тоже мне, нежности... Это вам не каракатицы, у которых самец загодя выбирает наилучший участок дна, охраняет его от других самцов, приманивает самку и, одевшись в самые броские цвета, красиво за ней ухаживает. И не осьминоги, у которых самец специально демонстрирует самке разные детали своего тела, чтобы она усвоила, что он вполне готов к важной службе и сразу кушать его нельзя, разве что после спаривания, а оно может длиться более часа... Спаривание же кальмаров, разумеется тех, которые были изучены, по продолжительности приближается к скоротечному воздушному бою: слетелись—сцепились—разлетелись. И никаких церемоний! Поэтому когда мой коллега, известный полярный исследователь Игорь Мельников, летом 1992 г. вернулся с дрейфующей льдины из Антарктики (с Американо-Российской дрейфующей станции «Уэдделл-I») и сказал, что они там на льдине, в лунке, поймали сачком двух кальмаров и скоро их привезут, — я и подумать не мог, какая жестокая кальмарья любовь мне откроется. Но по порядку!

Брачные танцы есть у самых разных животных, от бабочек до журавлей и антилоп. Есть они и у кальмаров, но, по мнению покойного Ж.-И. Кусто, их брачный танец — всего лишь хаотические перемещения, более похожие на броуновское движение. Оказалось, Кусто ошибался.
Специалисты из научных учреждений ЮАР, США и Канады, изучавшие биологию и поведение кальмаров, закрепили на шести самцах и двух самках южноафриканского длинноперого кальмара Loligo vulgaris reynaudii  маленькие гидроакустические передатчики и проследили за перемещениями этих головоногих моллюсков на нерестилище в бухте Ойстер, у южного побережья ЮАР. Оказалось, брачный танец кальмара — сложное поведение, хорошо организованное в пространстве и времени, и термин «хореография» для него вполне подходит.

В половой системе самок каракатиц и почти всех кальмаров есть пара нидаментальных (скорлуповых) желез. У зрелых самок эти объемистые ярко-белые железы, лежащие на брюшной стороне внутри мантийной полости, сразу бросаются в глаза. Во время нереста железы выделяют жидкую, но быстро уплотняющуюся в воде липкую слизь, из которой самка формирует оболочку яйцевой кладки (у кальмаров) или внешнюю оболочку яиц (у каракатиц, откладывающих яйца не общей массой, а поодиночке). Секрет этих желез не только приклеивает яйца к грунту, а у пелагических кальмаров уравновешивает кладку в толще воды, но еще и защищает ее от обрастания плесневыми грибками и микроводорослями, не позволяет развиваться на ней инфузориям и другим мелким, но опасным врагам икры, делает кладку неуязвимой для хищников. Даже все переваривающий желудок морской звезды не справляется с кладкой кальмара.

Декаподы (Decapoda ) с греческого — десятиногие. Это название зоологи применяют к двум совершенно разным группам животных. Десятиногие моллюски — кальмары и каракатицы — имеют 10 конечностей. Десятиногие ракообразные — креветки, крабы и раки-отшельники — десять ходильных ног, но обычно первая пара несет клеили. Чтобы не путаться, декапод-моллюсков переименовали в десятируких (Decabrachia): у них восемь рук и два щупальца, итого 10. Правда, это названий не прижилось, и ученые по-прежнему — так привычнее! — называют десятиногими и тех, и других.
Обычно встреча декаподы-моллюска с ракообразной декаподой кончается просто: кальмар перекусывает креветке спинку и пожирает ее, а каракатица делает то же самое с крабом. Бывает и наоборот, хотя реже: крабу попадается сонная каракатица, которая для маскировки засыпала себя песком (каракатицы спят днем), а хищной креветке — умирающий после размножения кальмар. Но однажды случилось совсем по-другому.

Моряки неторопливого века парусных кораблей внимательно наблюдали за жизнью моря и многое о ней знали. Знали они, в частности, что некоторые кальмары могут, спасаясь от врагов, вылетать из воды и некоторое расстояние преодолевать по воздуху, иногда залетая на палубы судов. Один вид даже получил название «летающий кальмар» (Ommastrephes bartramii ), другой — «птицекрылый кальмар» (Ornithoteuthis volatilis). Гигантские стальные суда отдалили человека от водной поверхности, опыт моряков прошлого был забыт. И когда Тур Хейердал и его спутники по экспедиции на плоту «Кон-Тики» увидели маленьких кальмаров, вылетающих из воды и плюхающихся на крышу их плавучего жилища, их удивлению не было границ. «Планирующий кальмар явился новостью для всех зоологов, с которыми я беседовал», — писал Хейердал.

Республика Науру в списке стран мира занимает одно из последних мест по площади и населению. Она расположена на единственном острове с территорией в 21 км^2 (всемеро меньше Лихтенштейна и в 28 раз меньше Сингапура), который лежит посреди Тихого океана, в 30 милях южнее экватора. Флаг Науру — звезда (остров) под чертой (экватор). Живут на острове около 10 тыс. человек, однако лишь половина из них — уроженцы и полноправные граждане Науру. Но по доходу на душу населения эта «пылинка в океане» занимает одно из первых мест в мире, наравне с США, и недаром прозвали Науру «Кувейтом Тихого океана». Из полноправных науруанцев редкая семья не имеет роскошного автомобиля последней модели (всего на острове более двух тысяч машин), хотя протяженность дорог, точнее одной-единственной дороги, лишь 19 км. В некоторых семьях по два-три автомобиля. Богатство науруанцев резко контрастирует с бедностью их соседей по океану — жителей о-вов Тувалу и Кирибати, многие из которых живут и работают на Науру, тогда как большинство науруанцев предпочитает не работать.

Во многих популярных книгах и статьях о жизни морских животных, например в книгах И. И. Акимушкина «Приматы моря» и «Тропою легенд», упоминается, будто бы у некоторых глубоководных кальмаров есть удивительные, уникальные в животном мире органы чувств — «термоскопические глаза», глаза, которые видят тепло. Казалось бы, такие чудесные органы должны привлечь к себе пристальное внимание биологов и специалистов по бионике. Но пересмотрев множество толстых справочников и научных руководств по зоологии и физиологии животных, с удивлением убеждаешься, что о способности кальмаров видеть инфракрасные лучи там нет ни слова. Почему?
Да потому, что кальмары, как, впрочем, и любые другие морские животные, не видят инфракрасных лучей и не могут их видеть!

По остроте зрения, тонкости вкуса и осязания головоногие моллюски не уступают рыбам, но в отличие от них совершенно глухи. Низкочастотные звуковые колебания, распространяющиеся в воде, они могут воспринимать с помощью механорецепторов как изменение давления воды, но все многочисленные попытки выработать у кальмаров и осьминогов условный рефлекс на звуковые частоты (чистый тон без сопровождающих низкочастотных сигналов) оказались безуспешными. При этом у головоногих хорошо развит механизм, позволяющий определять положение тела при плавании: у них есть пара статоцистов, которые по положению, строению и функциям сходны с внутренним ухом позвоночных. На основе этого механизма слух мог бы выработаться очень легко. Казалось бы, это и эволюционно выгодно: основной дистантный рецептор у головоногих — зрение, но ведь звуковые волны распространяются в воде гораздо дальше, чем свет. И тем не менее слух у головоногих отсутствует.

Английский паразитолог Дж. Ллуэллин из Бирмингемского университета установил в 1984 г., что мелкие прибрежные кальмары Alloteuthis subuiata  из вод Южной Англии (район Плимута) сильно заражены паразитами: это крошечные (четверть миллиметра в длину) моногенетические сосальщики из рода Isancistrum. На кальмарах обнаружено два вида сосальщиков. Немногочисленные I. loliginis селятся на жабрах и очень редко - на руках и щупальцах. Описанный автором новый вид I. subulatae, напротив, встречается в больших количествах и главным образом на руках и щупальцах; при сильном заражении (1000 паразитов и более на одном кальмаре) — также на голове и глазах, а при особенно сильном (5000 и более) — еще и на мантии, плавниках и даже в мантийной полости, но никогда 
L. subulata найдены у кальмаров всех размеров (длина мантии от 2 до 12 см и более), но молодь заражена слабо: 20 - 30% особей и не более 10 паразитов на одном кальмаре, тогда как взрослые заражены на 100 % и каждый кальмар несет на себе сотни паразитов. Резкое увеличение доли зараженных особей в популяции и числа паразитов на одном хозяине наблюдается у кальмаров с длиной мантии около 6 см — именно при таком размере кальмары достигают половозрелости.

В нервной ткани кальмаров, особенно в оптических ганглиях мозга, в большом количестве содержатся высокоактивные ферменты из группы холинэстераз. Среди них — ацетилхолинэстераза, играющая важнейшую роль в процессе нервно-мышечной передачи: она разлагает опосредующий передачу химический медиатор ацетилхолин и тем освобождает путь новому импульсу. Чем быстрее следуют нервные импульсы, тем больше нужно ацетилхолинэстеразы и тем выше должна быть ее активность. Оптический ганглий — место первичной обработки зрительной информации, а кальмары движутся быстро, и зрение — главный их орган чувств; вот почему концентрация и активность холинэстераз в оптических ганглиях, перерабатывающих большое количество информации в кратчайшие сроки, достигают рекордных в животном мире величин.

Мировой вылов кальмаров превысил 2,5 млн т в год и продолжает расти. В пищу идет мантия с плавниками; из головы и конечностей делают консервы или сушеный продукт, а внутренности обычно выбрасывают за борт или перерабатывают на кормовую муку и жир. Однако современные работы биохимиков и фармакологов показывают, что из этих отходов можно извлекать столь ценные фармацевтические препараты, что их стоимость превосходит стоимость съедобных частей тела.
Зрительные ганглии тихоокеанского кальмара (Todarodes pacificus ), добываемого в Японском море и у Курильских о-вов, Кореи и Китая, — самая крупная часть его головного мозга. Они содержат большое количество уже упомянутого нами фермента холинэстеразы. Ее активность в 10 раз выше, чем активность холинэстеразы из мозга коровы или собаки. Еще вдвое большей активностью обладает холинэстераза из зрительных ганглиев новозеландского кальмара (Nototodarus sloani), причем она сохраняется и при длительном хранении ганглиев в морозильной камере с температурой -18°С. Холинэстеразы находят широкое применение в медицине как высокоэффективное противошоковое средство, а в химической промышленности — для создания и испытания новых средств борьбы с сельскохозяйственными вредителями. Обычно этот фермент получают из собираемой на бойнях крови.

Формула роста, предложенная в 1934 г. австрийским биологом, создателем общей теории систем Л. фон Берталанфи (1901-1972), — одна из наиболее употребляемых формул современной экологии. Не счесть морских, пресноводных и наземных животных, к которым ее применяли. В соответствии с этой формулой животные сначала растут быстро и рост их все ускоряется, но со временем начинает замедляться, постепенно приближаясь к некоторой предельной величине. Считается (так полагал и сам Берталанфи), что формула отражает взаимодействие двух противоположных процессов обмена веществ: анаболизма (создание живого вещества) и катаболизма (его распада). Скорость анаболизма пропорциональна площади поверхности тела (т. е. квадрату линейных размеров), поскольку лимитируется поступлением кислорода через поверхность жабр, легких и т.п., а скорость катаболизма — массе тела (т. е. кубу линейных размеров). Следовательно, по мере того как животное растет, равновесие сдвигается в сторону распада вещества и рост замедляется.

У головоногих моллюсков глаза — почти как у нас с вами. Хорошие глаза. Ими еще Дарвин восхищался. Только цвет они не видят. Ну его ведь и кошки с собаками не различают. Зато головоногие моллюски видят поляризованный свет. Не они одни — его и мухи с пчелами видят, и некоторые костистые рыбы, и головастики лягушек. А птицы и звери не видят. Но кальмары, каракатицы и осьминоги — животные в основном сумеречные и ночные. Днем спят. Зачем им видеть поляризованный свет?
Свет, если кто забыл, это электромагнитные волны. Волны на воде колеблются вверх и вниз, перпендикулярно направлению их распространения. Электромагнитные колебания тоже поперечные: каждая волна колеблется в своей собственной плоскости, перпендикулярной лучу. Но плоскостей, перпендикулярных лучу, бесконечно много. Обычный солнечный свет — совокупность волн, колеблющихся во всех возможных плоскостях. Эти плоскости распределены хаотично, т.е. солнечный свет не поляризован. Но если он пройдет сквозь кварцевое стекло, пропускающее световые волны только в одной плоскости, то станет поляризованным (линейно или плоско-поляризованным): волны будут колебаться лишь в этой одной плоскости, иные просто не пройдут. Поляризационный фильтр из кварцевого стекла и пропускает одну-единственную поляризацию световых волн. Посмотришь сквозь очки с поляризующими стеклами и, если плоскости поляризации пучков и света совпадают, — увидишь свет, если не совпадают — ничего не увидишь. Темнота.

Когда сходятся два молодых самца — мужчины ли, бараны, петухи или бойцовые рыбки, — они начинают выяснять отношения. Сначала ритуал «надувания щек», потом драка. Что главное в надувании щек? Конечно же, показаться крупнее, сильнее и наглее. Громко ругаться, угрожающе выставлять рога, растопыривать перья, распускать плавники. Ни в коем случае не показать противнику, что ты боишься и драться не хочешь. В общем, блефовать!
Когда сходятся два самца обыкновенной каракатицы, происходит, казалось бы, то же самое. Каракатицы, как большинство головоногих моллюсков, мастера менять раскраску и делают это быстрее любого хамелеона. Все их настроения буквально налицо. Оба самца принимают яркую зебровую окраску — узкие черные полосы на светлом фоне (или наоборот?), вытягивают друг к другу нижнюю (брюшную) пару рук — эти руки у каракатиц самые длинные и широкие, — пару-тройку минут пыжатся, потом один схватывает другого в обнимку и пытается сдавить и укусить. Проигравший (как правило, тот, что помельче) спасается бегством. Кусаются, впрочем, не очень сильно, а часто и до драки не доходит — один удирает сразу. Словом, как и у людей, баранов, петухов...

Самцы множества животных в брачный период борются из-за самок, и побеждают в этой борьбе, естественно, самые крупные и агрессивные. Самкам также нравятся те, что покрупнее и похрабрее. Но ведь маленьким и слабеньким тоже хочется — нет, не удовольствие получить (в мире животных для самцов не это главное), а передать свои гены потомству. И знаете, интересные способы они изобретают!
Вот как решают такую задачу мелкие самцы южноавстралийской гигантской каракатицы Sepia apata . Эта каракатица одна из самых крупных в мире. Длина туловища самцов до 50 см, общая длина с руками до метра, вес несколько килограммов. Самки этого вида мельче самцов, и руки у них короче. Яйца у каракатицы белые, похожие по форме на лимон с сильно оттянутым кончиком. Откладывает их самка на дно поодиночке, укрывая под камнями, под навесами скал, в трещинах и щелях. Самец при этом неотступно следует за самкой.

Некоторые кальмары, спасаясь от врагов, могут пролетать небольшое расстояние по воздуху. Способность выпрыгивать из воды. У каракатиц до недавнего времени не была известна.
В Лаборатории Араго, что на юге Франции, З. фон Болецкий обучал каракатиц 
Sepia officinalis  цирковому трюку — прыжкам из воды. Он опускал в аквариум краба или креветку на нитке и, когда каракатица начинала подкрадываться к добыче, медленно вытягивал приманку из воды. Каракатица занимала позицию точно под приманкой, разгонялась, развернув воронку устьем назад, и, помогая себе плавниками, выскакивала из воды и хватала добычу в воздухе. После немногих опытов каракатица бросалась на краба, подвешенного над водой. Каракатицы пойманные в море, начинали хватать добычу в воздухе уже через два дня после поимки, а выращенные в лаборатории — в начале третьего месяца жизни.

Настоящие каракатицы - сепии (род Sepia ) - в наших водах пока ни разу не были встречены. На крайнем юге Приморского края, близ Посьета, дважды, в 1925 и 1931 гг., была поймана очень красивая сепиелла (Sepiella japonica). Но это были, видимо, случайные заходы, скорее всего из корейских вод. Я специально искал там каракатиц несколько раз на протяжении 20 лет (1962 - 1981), но безуспешно.
В сентябре 1970 г. мы с сотрудником Тихоокеанского института рыбного хозяйства и океанографии Г.А.Шевцовым нашли две раковины мертвых каракатиц на северном берегу о. Кунашир — на побережье пролива Екатерины, а в августе 1981 г. мне довелось отыскать несколько сильно поломанных раковин каракатиц на побережье Японского моря, у п-ова Гамова, к югу от Владивостока.

В конце августа 2001 г. А. В. Ратников занимался любимым делом - подводной фотографией - в самом, быть может, замечательном месте российского Южного Приморья: на о. Фуругельма в Дальневосточном морском заповеднике. Под вечер, в бухте Западной, на глубине 3-4 м, на песчаном дне, поросшем морской травой зостерой, он увидел странного, но без сомнения головоногого моллюска, только крохотного. Моллюск выскочил из кустика зостеры и пытался удрать, быстро меняя цвет. Но человек оказался проворнее: изловил существо и посадил в ведро. Целую ночь малышу меняли воду, а утром, когда все было приготовлено для фотографирования, выпустили. Он совершенно не боялся: присел на кустик травы, прилепившись к нему спиной, заметил проплывающего мимо рачка мизиду, мгновенным броском схватил его, снова приклеился спиной к листу травы, спокойно позавтракал и уплыл. Ратников ему только ручкой помахал — пусть живет. Размер его определили, сравнивая с визирной рамкой фотокамеры: сидя на листе со втянутыми щупальцами - 32 мм, в броске с вытянутыми щупальцами - 40 мм. В общем, половина большого пальца!

У нас много пишут об осьминогах и по телевизору часто показывают. Порой кажется, будто читателям он столь же знаком, как собака или кошка. Разумеется, среди нашего народа немало тех, кто видал и едал осьминога. Но заказать в ресторане «pulpo en su tinto» («осьминог в собственных чернилах») или выковырнуть маленького осьминожка из-под камня где-нибудь в Хургаде — знакомство ли это?
Осьминогов множество видов. С плавниками и без, живущих на дне и в толще воды, мясистых и студенистых, как прозрачное желе... Давайте я расскажу про нашего главного дальневосточного осьминога. Конечно, те, что живут где-нибудь на Канарах или Мальдивах, тоже неплохи. Но у нашего есть неоспоримое преимущество. Он — самый большой в мире.

Про осьминогов вообще.

Не один десяток лет гидробиологи изучают морскую фауну и флору Антарктики, но до относительно недавнего времени эти исследования проводили только с экспедиционных судов. Лишь в последние годы научные работники получили возможность спускаться с аквалангом в холодные воды антарктических морей. Их глазам открылся великолепный, поражающий своим богатством и разнообразием мир, о котором раньше никто не имел четкого представления, и судить о нем можно было только по тем единичным экземплярам животных и растений, что приносили на поверхность сети и дночерпатели.
В сезон 1965 - 1966 гг. в Антарктиде на станциях Мирный и Молодежная работала первая группа советских гидробиологов-аквалангистов: Е. Н. Грузов, М. В. Пропп и А. Ф. Пушкин. В результате 162 погружений с аквалангом удалось получить новые и во многом неожиданные сведения. В частности, был пойман самый большой осьминог из всех известных до сих пор в Антарктике.

Синекольчатый осьминог (Hapalochlaena ) заслужил название самого красивого осьминога, но у него есть и другие, менее привлекательные прозвища: «самое ядовитое животное Австралии», «смерть в красивой упаковке» «мини-убийца».
В род Hapalochlaena  включают три очень близких и внешне трудно различимых даже специалистами вида осьминогов: синекольчатых (H. lunulata и H. maculosa) и синелинейного (H. fasciata). H. lunulataшироко распространен в Индийском и западной части Тихого океана, от Южной Японии до Южной Австралии и от Аденского залива до о-вов Вануату (ранее — Новые Гебриды), второй вид встречается только у южных, а третий — только у восточных берегов Австралии. Но австралийский специалист по осьминогам Марк Норман полагает, что только в водах одной Австралии их как минимум пять видов, а всего — не менее девяти. Именно Hapalochlaena fasciata считается виновником нескольких смертей, но и на счету Н. lunulata по крайней мере одна человеческая жизнь. Все случаи поражения людей осьминогом-красавцем отмечены лишь в Австралии, только еще в Сингапуре известен случай, когда от укуса синекольчатого осьминога погиб десятилетний мальчик. То ли в Австралии лучше поставлена медицинская статистика, то ли на тамошних пляжах больше неосторожных людей, - неизвестно.

У кого есть собака или кошка, знает: каждый из домашних любимцев — неповторимая личность, двух одинаковых не бывает. Кто имел дело с лошадьми, коровами, козами, попугаями или гусями — наверняка убежден в том же. С овцами уже сложнее. С одной стороны, хороший чабан каждую овцу из отары в лицо знает, с другой, что-то не очень много в овечьем поведении индивидуального и неповторимого, отнюдь не козы! Чем ниже спускаться по лестнице животного царства, тем больше сомнений. Возьмем рыб. Разумеется, цихлазома — личность. И колюшка. А гуппи? А селедка? Ну а уж муравей, при всей сложности муравьиного поведения, — прямо воплощение винтиковой взаимозаменяемости.

Множество безобидных животных спасаются от хищников тем, что подражают формой и окраской другим животным — ядовитым, жгучим или отвратительным на вкус. Муха подражает осе. Неядовитая змея как две капли воды похожа на ядовитую. Крохотная личинка кальмара подобна маленькой, но жгучей медузе. Всех не перечислишь! Но каждое из этих животных подражает только какому-нибудь одному образцу. М. Норман из Мельбурнского университета, Дж. Финн из Университета Тасмании (Австралия) и Т. Тре-Тенса из Лидсского университета (Англия) в ходе многолетних плаваний с аквалангом открыли в водах Индонезии маленького длиннорукого осьминога (длина тела до 6 см, рук — до 30 см) неизвестного науке вида (а может быть, их даже и несколько видов), который не просто камуфлируется под цвет дна, как в обычае у осьминогов, а способен подражать множеству самых разных животных!

© 2023
Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru